30 лет назад, в конце апреля 1994-го, состоялся финал музыкального конкурса Евровидение, где впервые участвовала Россия. 21-летняя певица Мария Кац под псевдонимом Юдифь заняла 9-е место. Не сразу и далеко не все восприняли это как победу. «Собеседник» вместе с Марией вспомнили, как это было.
Вика Цыганова устроила скандал
– Мария, как вы считаете, участие тогда России в этом международном конкурсе решалось в высших эшелонах власти? Кажется, это был этакий политический ход?
– Действительно, до этого наша страна принимала участие в музыкальных конкурсах только социалистических стран. А тут – совершенно капиталистическая история. Да к тому же проходило Евровидение в ирландском Дублине. Советский Союз уже распался, появилась новая Россия, и нужно было интегрироваться в мир. Но, думаю, решение об участии в таком большом международном празднике принимали не политики, а высокие телевизионные начальники.
– В отборочном туре, который проходил в прямом эфире Российского телевидения, принимали участие девять исполнителей, среди которых были Сергей Пенкин, Алиса Мон, группы «Мегаполис», «Ногу свело!» и другие. А как вы туда попали?
– К тому моменту я была уже достаточно опытной вокалисткой, побывала солисткой популярного коллектива «Квартал», выступала с «Лигой Блюза». С композитором Львом Землинским мы записали его авторский альбом. И песню «Вечный странник» я там исполняла на английском языке. Ну записала и забыла. И вот, когда я была на гастролях, ко мне в гостиничный номер позвонил Лёва и сообщил, что несколько треков с того альбома отослали на российский отборочный тур Евровидения. Организаторы выбрали «Странника». Но нужно написать русский текст – в тот год на Евровидении было поставлено условие, чтобы исполнители пели на языке своей страны. Тогда я сочинила слова, а мои мама, папа и тогдашний супруг мне помогали, подсказывали какие-то строчки. Поскольку получилось этакое коллективное авторство, решила подписаться как Пилигрим (смеется).
– До сих пор певица Вика Цыганова, которую почему-то поставили выступать на том туре вне конкурса, говорит о каком-то заговоре, благодаря которому именно вас выбрали…
– Вне конкурса выступили Цыганова и Алёна Апина. Но это было сделано, чтобы не налететь на штрафные санкции со стороны Евровидения. Дело в том, что они исполняли песни, которые раньше не звучали в их программах. А это было условие конкурса. И если Апина к этому отнеслась спокойно, спела в прямом эфире на всю нашу страну и осталась довольна, то Цыганова устроила целый хамский концерт, ругая и меня, и членов жюри. А я даже не знала, кто в жюри находился, потому что они сидели где-то в отдельной закрытой комнате и мы их не видели. Потом только узнала, что председателем был композитор Юрий Саульский. Там были как профессиональные музыканты, так и обычные люди, что называется с улицы. Это был абсолютно честный отборочный тур.
– А почему приняли решение выступать под псевдонимом Юдифь?
– Когда-то меня так называл руководитель группы «Квартал» Артур Пилявин. Я и подумала, почему бы не вспомнить этот образ, яркий, живой. Столько стихов, картин посвящено этой иудейской героине. И я, как человек иудейского вероисповедания, решила использовать на конкурсе этот псевдоним. За основу образа взяли Юдифь с полотна Густава Климта. Работать со мной согласились режиссер Валентин Гнеушев, художник Павел Каплевич, стилист Саша Шевчук, фотограф Валерий Плотников. Команда такая сильная собралась. Помню, чтобы приодеть меня для заграницы, Шевчук водил меня к барыгам, по каким-то домашним шоурумам, где примерял на меня импортные шмотки. А репетировала я поначалу в балахоне Каплевича, в котором играла в каком-то спектакле Любовь Полищук.
Потом в мастерской театра Олега Табакова сшили платье-трансформатор, которое превращалось то в цветок, то в птицу, то в огонь. Мы хотели показать идею ожившей картины. Кстати, за границей эту идею сразу поняли, а наши зрители такого полотна Климта «Юдифь» и не знали, поэтому недооценили.
– Это платье сохранилось?
– Нет, оно так сильно пострадало при пожаре в моем доме, что пришлось его выкинуть. Паша Каплевич меня тогда успокоил, сказал, что это закономерно, когда судьбоносные наряды потом сгорают.
«Ни копейки не дали!»
– Мария, действительно государство на поездку в Дублин вам не выделило денег?
– Да, это правда. Поначалу мне было обещано, что будут телеэфиры, жесткая ротация нашей песни «Вечный странник». Но… большой ротации и частых эфиров не было. За участие в Евровидении российский телеканал заплатил 250 тысяч фунтов. Но еще столько же нужно было вложить в саму поездку, ведь я ехала не одна, с большим коллективом: билеты, проживание и так далее. А еще нужно на Евровидении представить клип, диск, полиграфическую продукцию. К слову, это был как бы отдельный конкурс, и мы заняли в нем первое место. Нам помог популярный тогда автор и исполнитель Сережа Крылов, с которым до того момента мы не были знакомы. Просто на пресс-конференции он встал и сказал, что артистка Маша Кац ему понравилась и он достанет деньги. И достал!
А почему государство на это пожалело средства? Не знаю. Помню, после отборочного тура в России ко мне подошла редакторша и посоветовала на всякий случай поменять фамилию. Например, взять фамилию мужа или других родственников. Но у них у всех тоже еврейские фамилии. Да и не хотела я ничего менять. Кстати, еще и поэтому взяла на конкурс псевдоним. Возможно, мне припомнили мое упрямство. А может, повлиял скандал с Викой Цыгановой?
– Вам перед поездкой за рубеж давали какие-то рекомендации сотрудники спецслужб?
– Небольшой разговор, конечно, был: о чем можно говорить, о чем нельзя, как отвечать на провокационные вопросы, если такие будут. Да я и сама понимала, что представляю целую страну, поэтому говорить нужно только хорошее. К тому же в нашей делегации были специальные люди, которые как бы незаметно за нами следили. Но ничего плохого не произошло. Конечно, сначала нас спрашивали о медведях на российских улицах, смотрели настороженно. Но потом увидели нормальных, адекватных людей и расслабились.
Каждая страна-участница устраивала приемы, иногда они проходили одновременно в разных местах. У нас был прием в российском посольстве, а в этот момент принимали у себя французы. Так вот все были у нас! Вечер был потрясающим, мы сделали этакий музыкальный салон: с водкой, блинами, икрой, музыкой, песнями…
– Помните свое ощущение, когда узнали о том, что заняли 9-е место?
– Дело в том, что мы выступали два раза. В первый – утром, когда выступления снимали отдельно на тот случай, если в прямом эфире случится техническая заминка. Вот тогда мы с двумя гитаристами выступали с таким азартом. А потом… К нашей команде подошла женщина из штаб-квартиры Евровидения и шепнула, мол, у нее есть сведения, что мы окажемся на 22-м месте. Представляете наше состояние, когда мы вечером выступали?! Конечно, узнав о 9-м месте, мы были счастливы.
– Вы как-то сказали, что в России вас «закидали помидорами»…
– Столько мне пришлось услышать критики на родине! И по поводу нашего выступления, и насчет 9-го места. Меня на несколько лет отлучили от эфиров, деньги пришлось зарабатывать на бэк-вокале разных исполнителей. Многие забыли, что именно наше место в первой десятке позволило России на следующий год принять участие в конкурсе бесплатно. Всё рассеялось, когда наши звезды первой величины заняли места намного ниже нашего. Вот тогда многие поняли ту нашу победу.
/Олег Перанов.
ПОДДЕРЖИВАЙТЕ НАС НА podpiska, ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ sobesednikru