«Собеседник» побывал в московском храме после отстранения настоятеля-пацифиста.
Корреспондент «Собеседника» присутствовал на литургии в храме Живоначальной Троицы в Хохлах, где раньше служил протоиерей Алексей Уминский, и обнаружил, что после скандального отстранения настоятеля молиться в церковь ходит не очень много людей.
Протоиерей Алексей Уминский был запрещен в служении перед православным Рождеством, а 13 января лишен сана. Он был настоятелем храма Живоначальной Троицы в Хохлах больше тридцати лет. А в последнее время широко известен из-за своей антивоенной позиции, которую не скрывал в многочисленных интервью. Отстранение произошло из-за отказа читать молитву о победе России над Украиной. На его место назначили одного из главных церковных консерваторов и сторонников спецоперации протоиерея Андрея Ткачева. Самого настоятеля в храме мне не удалось застать – его ждут только по великим праздникам. Но о святом воинстве молиться здесь уже начали.
Пропавшие фотографии
Признаться честно, китайгородские узкие переулки – мои самые любимые в столице. Я много раз исходил их вдоль и поперек! Здесь еще теплится старинный московский дух, не исковерканный единообразными позднесоветскими панельками и лужковским китчем. И мимо старинной Троицкой церкви с четырехсотлетней историей я неоднократно проходил – сквозь чудом не снесенную колокольню, расположившуюся на тротуаре, любовался на уютные красные дверцы, читал изречения святых мудрецов, вывешенные возле входа. Но ни разу не заходил внутрь. И увы, посетить службу возможность представилась в тяжелое время, когда храм лишился своего настоятеля.
Москвы более 30 лет. Теперь лишен сана за антивоенную позицию
Храм, цветом похожий на осенний лист, выделяется в синеве снежных утренних сумерек. Первое, за что цепляется глаз – на ограде церкви больше нет фотографий. Необычная выставка легендарного фотографа, уроженца Киева Юрия Роста открылась здесь в мае 2021-го, и музей под открытым небом успел стать визитной карточкой места. Открывал ее вместе с фотохудожником, кстати, отец Алексей. По нынешним временам, сильно изменившимся за три года, такая экспозиция отдавала излишней волей и попахивала крамолой. Чего стоили хотя бы портреты театрального режиссера Римаса Туминаса, вынужденного покинуть Россию после начала СВО, или украинской деревенской художницы Марии Примаченко: музей с ее работами в Иванкове под Киевом сгорел, когда российские войска находились в поселке. Неудивительно, что при новом руководстве храма выставка быстро исчезла.
По иронии судьбы историческая местность, где находится Троицкая церковь, называется Хохлами. И не случайно: здесь, в центре Москвы, некогда селились запорожские казаки.
Одним из последних богослужений в храме Живоначальной Троицы, на котором присутствовал Алексей Уминский, стало отпевание известного сценариста Юрия Арабова. 30 декабря отец Алексей в своей прощальной речи над гробом почившего рассказал, что посещал Юрия Николаевича во время его тяжелой болезни и удивлялся, как этот маленький человек, больной, немощный, прикованный к постели, все время жил во внутреннем преодолении духовной смерти, которая гораздо страшнее смерти физической: «Если в человеке Христос родится, то этот человек никогда не умрет, потому что, несмотря ни на что, даже на человеческие грехи и ошибки, Христос все время в человеке будет побеждать зло».
В храме полумрак и пусто. В иконной лавке, где обычно сидит женщина в платке, замечаю коренастого мужичка небольшого роста.
– У вас на заборе фотографии были, – говорю. – Долго висели, а сейчас куда-то пропали.
– Сняли. Распоряжение настоятеля. Все вопросы – к нему, – неодобрительно реагирует работник храма.
– А служба будет? Что-то никого нет.
– Конечно, будет. В восемь утра.
Ближе к восьми в храме действительно начинают появляться люди. Две женщины возле иконной лавки делятся, кто на чем добирался на службу: одна на метро, другая на такси приехала. Рано и трудно, но долг зовет.
Захожанин и прихожанин
На литургии собирается немногочисленная паства – вместе со мной не больше пятнадцати человек. В основном дамы средних лет. Многие из них в брюках. Учитывая, что новый настоятель к этому элементу одежды на женщинах относится с ветхозаветной неприязнью, разговоры о внешнем виде еще ждут их впереди.
«Нужно женщину ломать об колено, отбивать ей рога, – гласит одно из известных изречений Андрея Ткачева. – Гнуть ее, тереть ее, запихивать ее в стиральную машину. То есть мужчина должен обломать женщину на сто процентов!»
Наверное, будет гнуть и ломать.
Мужчин совсем мало. Среди них выделяется пожилой господин с заплетенными в косичку седыми волосами. Остальные – помоложе.
– Людей совсем в храме нет, – шепотом обращаюсь к высокорослому парню, памятуя, что, по недавно представленной статистике МВД, церкви в России год от года посещают все меньше людей.
– Ну и я здесь скорее захожанин, а не прихожанин.
– Наверное, сейчас еще меньше будут ходить после того, как ушел отец Алексей.
– Да, он всегда думал о людях и помогал всем, кому трудно, – нехотя отвечает мой собеседник. – Место здесь намоленное, и здесь какая-то семейная атмосфера. Поэтому я и хожу в этот храм.
В песнопениях заметны первые новшества. Ухо различает повторяющиеся несколько раз молитвы за Патриарха Кирилла и святое воинство. Алексей Уминский советовал верующим не ходить в церкви, где «молятся за победу и поддержку СВО». Теперь это происходит в его бывшем храме.
«А если это не гордыня?»
Московское утро плавно перетекает в день. На улице разыгрывается метель – после церковного полумрака от белизны слепит глаза. Немолодая женщина азиатской внешности рассматривает расписание богослужений, вывешенное на белой стене храма.
– Вы здесь тоже впервые? – женщина, которую зовут по-библейски Анной, заговаривает со мной. – Я вот в первый раз. Специально пришла послушать отца Андрея, а он только на Крещение будет. Храм такой маленький, боюсь, что все не вместятся его послушать. Он, знаете, в Одинцово в церкви при гимназии служил, но туда посторонних не пускали на службы. Я по образованию педагог и хотела туда устроиться хотя бы нянечкой или кем-нибудь еще, чтобы быть к нему поближе.
– Думаю, что все разместятся. Тут раньше тоже батюшка известный был.
Письмо в защиту о. Алексея
Больше 10 тысяч верующих подписали письмо к Патриарху Кириллу с просьбой пересмотреть решение о запрете в служении Алексея Уминского. «С 1990 года отец Алексей Уминский – это священник, который привел к вере огромное количество людей, – говорится в обращении. – Указ о запрете в служении священника Алексея Уминского лишит тысячи людей духовной поддержки». В письме также напоминается, что священник помогал детскому хоспису «Дом с маяком», бездомным и духовно поддерживал заключенных в местах лишения свободы.
– Мне он никогда не нравился, – признается Анна. – Я его книги давно еще читала, когда на Сахалине жила. Сейчас перебралась в Москву следом за детьми. А в книгах и проповедях отца Андрея я свои мысли сразу видела. Жалко, конечно, что отец Алексей на суд не ходит (священнику высылали приглашения в церковный суд, но он их проигнорировал. – Ред.). Наверное, если бы покаялся, смирил свою гордыню, его бы простили и дали приход.
– А если это не гордыня? Может, он именно в этом видит свое служение Богу?
Мы идем до метро, пробираясь сквозь пургу. Говорим о религии, святости и поездках по монастырям.
– Вам в семинарию надо поступать, – говорит мне на прощание Анна. – Я верю, что у вас все получится, и помолюсь за вас. Образованных батюшек сейчас очень не хватает.
Все верно, образованных батюшек сейчас очень не хватает. Особенно когда церковь сама их от себя отторгает, как протоиерея Алексея Уминского.
/Никита Ларин.