С Катынской трагедии, жертвами которой стали тысячи польских военнопленных, прошло больше 80 лет, но страсти вокруг нее не утихают. Главный вопрос: кто расстреливал – НКВД, немцы или те и другие? Доктор исторических наук, член научного совета Российского военно-исторического общества (РВИО) Алексей Плотников абсолютно уверен, что вина лежит на немцах.
Месть Сталина — слабый аргумент
– С 1943 года, когда впервые Берлинское радио объявило об эксгумационных работах в урочище Козьи Горы под Смоленском (а именно так географически правильно называть место захоронения – название Катынь было выбрано немцами специально из-за очевидной схожести с польским словом «кат» – «палач»), Катынский миф продолжает существовать в информационной войне, ведущейся против нас, – говорит Алексей Юрьевич. – Эта провокация была создана в ведомстве Геббельса и курировалась лично им. Зачем она была нужна немцам, понять можно – на войне в отношении противника правду никогда не говорят. Особенно после проигранной Сталинградской битвы. Именно поэтому Катынская история появляется не в 1941-м и не в 1942-м. Еще одним обстоятельством возникновения информационной провокации стало создание в советском тылу боеспособной польской армии под командованием Зигмунта Берлинга, а также начало формирования антигитлеровской коалиции.
На Нюрнбергском процессе Катынь хотя и не попала в приговор, но совершенно однозначно была признана немецким преступлением в Обвинительном заключении. Дальше произошло резкое изменение позиции западных стран, в первую очередь США. В начавшейся холодной войне этот миф становится удобным и важным инструментом борьбы против нас. Почему? Расстрел как минимум десятка тысяч иностранных граждан – подчеркну, офицеры среди них составляли меньшинство – как бы уравнивает нас с фашистской Германией и делает весьма уязвимыми с политической точки зрения.
– Но ведь версия о расстреле поляков НКВД является официальной позицией и российских властей.
– Увы, да. В 1990 году Горбачев неожиданно пошел на беспрецедентное решение – появилось печально известное заявление ТАСС, в котором Советский Союз, вопреки предшествующей политике, взял всю вину на себя. У Горбачева, кстати, лежала на столе докладная записка генпрокурора СССР, в которой было написано, что никаких документов в архивах, подтверждающих причастность Советского Союза к расстрелам, не обнаружено. Но экспертов у нас никогда не слушают. Последующие власти стали воспроизводить порочную практику горбачевского решения. Воспроизводил ее Медведев, когда был президентом, воспроизводит, к сожалению, и Путин, говоря, в частности, что расстрел – месть Сталина полякам. Это вообще самый слабый, не выдерживающий критики аргумент. Ельцин, к слову, несмотря на все неоднозначное к нему отношение, старался как бы спустить Катынский миф на тормозах, перестать вспоминать про него.
Я понимаю, что можно не любить Советский Союз и иметь претензии к советской власти. Но брать на себя вину за Катынь – это удар по национальным интересам страны. И любой государственный деятель должен это понимать. Тем не менее на официальном уровне у нас сейчас существует некая «раздвоенность сознания». Потому что Министерство юстиции РФ направило в 2010–2012 годах в Европейский суд по правам человека три меморандума, в которых черным по белому написано, что никаких документов, подтверждающих причастность Советского Союза к расстрелу поляков, нет. И точка.
Не тот шпагат, не тот патрон…
– Какие выдвигаются основные аргументы против версии о расстреле польских военнопленных НКВД?
– Их несколько. И все они прямые. Одним из главных доказательств является нахождение на месте расстрела гильз немецкого производства калибра 6,35 и 7,65 мм (фирмы GECO и RWS). В НКВД на вооружении были наганы и ТТ. Оба – калибра 7,62 мм. В опубликованных дневниках Геббельса встречается опасение, что если всплывет правда о немецких патронах, то вся «Катынская операция» развалится. Руки у расстрелянных связаны бумажным шпагатом. В СССР он не производился. На отдельных трупах найдены удостоверяющие личность документы. В НКВД это категорически запрещалось соответствующей инструкцией. Тела расстрелянных хорошо сохранились, они не могли находиться в земле более полутора лет. Это подтверждали даже собранные немцами судмедэксперты.
Местность, где проходили расстрелы, была открытая, не огораживалась. До самого начала войны там любили гулять люди. Как вы в таких условиях сможете расстрелять и захоронить 10–12 тысяч трупов, чтобы никто не заметил? Да еще и в 200 метрах от Витебского шоссе с интенсивным движением. В архивах нет документов о приведении приговора в исполнение, как нет и самого приговора о расстреле. Ну и принципиально важный логический аргумент – какой смысл в уничтожении тысяч поляков в 1940 году, когда неизбежность войны СССР и Германии была очевидна и они могли в дальнейшем бороться против немцев? Для немцев же, наоборот, военнопленные оставались врагами и ничего необычного в их расстреле нет.
– А как быть с документальными подтверждениями советской причастности, которые передали Польше Горбачев и Медведев?
– Горбачев передал этапные списки. Это просто документы о переводе поляков из одного лагеря в другой. Никаким доказательством расстрела они служить не могут. Медведев передавал документы из так называемой секретной папки. Это фальшивки, образно названные историком Юрием Мухиным «тройкой с бубенцами», созданные в начале 1990-х годов. Главные из них – «записка Берии» 1940 года и записка председателя КГБ Шелепина 1959 года, содержащие множество несуразиц. Готовился суд над КПСС, и нужны были дополнительные доказательства «преступной роли» партии. Самым главным доказательством их поддельности является отказ Конституционного суда приобщить их к делу ввиду явной неаутентичности.
– Но есть воспоминания непосредственных участников расстрелов, например начальника УНКВД по Калининской области Дмитрия Токарева. Тоже фальшивка?
– Эти показания также были даны в начале 1990-х годов перед процессом над КПСС. Можно сказать, что Токарева вынудили их дать. Он был уже пожилым и больным человеком, понимающим, что советская власть рухнула и сейчас приходят к руководству те, кто эту советскую власть не любит. И он говорил следователям то, что они хотели слышать. Его можно понять. Однако если вдуматься в его показания, то становится ясно, что это полная несуразица. Так, он говорил, что расстрелы проходили в подвале здания НКВД, нынешнего Тверского медуниверситета. Я был там – это крохотное помещение с низким сводом, где явно нельзя расстреливать по 200–300 человек в сутки. Далее он говорит, что закапывали могилы в Медном под Тверью с помощью экскаватора. Какой экскаватор мог быть в то время?! Я думаю, Токарев делал это специально, чтобы ни один следователь не воспринял его показания всерьез. Кстати, и «тройка с бубенцами» сделана подобным образом. Вывод: или ее исполнители были дилетантами, или хотели, чтобы любая профессиональная экспертиза признала ее поддельность.
«Это он рыл могилы, а не русские!»
– ФСБ в последние годы регулярно публикует новые архивные документы по Катыни. Что в них интересного?
– Ничего принципиально нового в них нет. Они в очередной раз подтверждают, что расстреливали не мы. В них есть, например, интересные показания штрафника Арно Дюре по поводу сообщения немецких газет о советском расстреле поляков. Он со всей наивностью возмущается – ведь это он рыл могилы, а не русские. И расстреливали немцы. Публикация этих документов говорит, что взгляд на Катынь в России меняется. Но следующего шага – изменения позиции государства – за этим не следует. Вопрос – почему?
/Данила Ноздряков.
ПОДДЕРЖИВАЙТЕ НАС НА podpiska, ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ sobesednikru