Как океанолог Курилов вплавь сбежал из СССР
Советский океанолог Станислав Курилов больше всего любил море и не любил несвободу. В 1974 году во время круиза он спрыгнул с палубы теплохода и три дня плыл до Филиппин. Не подвели физическая подготовка и огромное желание жить той жизнью, которая в Советском Союзе была невозможна.
Зов моря
Кажется, провести три дня в океане без лодки, без еды и питьевой воды, когда волны швыряют в сторону и каждый новый вал может стать последним, нереально, но он смог и достиг своей цели. Чтобы понять, как Станиславу Курилову это удалось, нужно знать его историю до побега. Лучше всего о себе рассказал сам океанолог в книге «Побег», в основу которой легли его дневники. Станислав родился в Орджоникидзе. Еще в десять лет он переплыл реку и был неравнодушен к морю и воде. «Страсть к морю, как болезнь, поразила меня с тех пор, как я начал себя помнить. И еще зов. Не знаю откуда. Но его нельзя было не услышать», – писал он.
В детстве он перечитал все книги и пересмотрел все фильмы о море, проглотил «Остров сокровищ», «Графа Монте-Кристо», «Робинзона Крузо» и другие романы о путешествиях. Но если одни дети только читали и мечтали, то Станислав пошел дальше. В пятнадцать лет он сбежал из дома, чтобы попасть юнгой на корабль, как это было принято у его героев. Конечно, это было невозможно. «…Увы, я родился не в то время и не в той стране. Я не мог отправиться в плавание сразу по трем причинам: у меня не было визы, не было ленинградской прописки и я был несовершеннолетним. Там я впервые увидел море. Это был Финский залив. Я вошел в одежде в воду по пояс и дал себе клятву, что вернусь», – писал Курилов.
Молодой человек поступил в Ленинграде на факультет океанологии, мечтал плавать по морям и океанам, изучать их глубины и был впоследствии разочарован, когда его профессия с учетом реалий СССР оказалась очень теоретической. «Позже я убедился, что океанография – это папка с цифрами. Можно быть океанографом, в глаза не видя моря и находясь к нему не ближе, чем астроном к планетам и звездам», – писал он. И все же ему повезло. При кафедре океанологии организовали группу подводных исследований, и он стал самым активным ее участником. Студенты изучали водолазное дело с офицером-подводником, причем происходило это в весьма экзотических условиях.
Вот как это описывал Курилов: «На Большом проспекте Васильевского острова была недействующая церковь. Под ее главным куполом установили водолазную башню глубиной двадцать шесть метров. К ней подведены торпедные аппараты, а внизу – специальная камера для выхода водолазов в воду. Церковь была буквально забита компрессорами и оборудованием с подводных лодок. Прямо на клиросе у иконостаса располагалась рекомпрессионная камера на три отсека. Когда сидишь в одном из отсеков под давлением, через иллюминаторы видна роспись на стене – Божия Матерь и распятие Христа. По приказу командования водолазы должны были погружаться голыми. С большим трудом девушкам в нашей группе было разрешено надеть купальники. А мы тренировались с ними голые». Позже при институте стали проводить занятия подводным плаванием с аквалангом, и Курилов тоже был одним из первых. Он и сам стал инструктором по глубоководному погружению.
«Я ненавидел режим в стране»
Курилов хотел быть не теоретиком, а практиком – принимать участие в подводных исследованиях. В частности, у него был договор с Жаком Кусто о совместных изысканиях в подводном доме в Тунисе. Не получилось: советским ученым не дали визы, проект сорвался. Не состоялась еще одна экспедиция с Кусто – на атоллы Тихого океана под названием «Южный Крест». Курилов целый год готовил водолазную часть экспедиции, специально заочно окончил мореходное училище и получил диплом штурмана дальнего плавания. И снова не дали визы, Кусто совершил экспедицию с другими людьми. Также загнулись проект организации Института подводных исследований и испытание подводных батискафов. Курилов догадывался о причинах неудач.
«Я знал, что у меня было одно исключающее всякие надежды обстоятельство – родственники за границей. Моя сестра десять лет назад вышла замуж за индуса и уехала сначала в Индию, а потом вместе с мужем и сыном в Канаду. Все эти годы мы не виделись. Я сделал последнюю попытку получить визу в Канаду. Я тогда наивно полагал, что если каким-нибудь чудом получу ее, то только затем, чтобы съездить на короткое время и вернуться обратно. Это будет доказательством моей лояльности, и я уже наверняка смогу получить визу для работы на океанографических судах. Через полгода мне пришел ответ с предельно ясной формулировкой: «Посещение капиталистических стран считаем нецелесообразным», – вспоминал ученый.
Эти многочисленные провалы накапливались в сознании и давали о себе знать – на физическом, телесном уровне. «Во мне появилась ненависть. Я ненавидел режим в стране, ненавидел коммунизм с его красным цветом, ненавидел коммунистов, а потом потихоньку стал ненавидеть и самого себя. Жить в атмосфере ненависти и страха – медленное самоубийство», – писал Курилов. Задолго до своего побега океанолог прекрасно овладел йогой. Он читал книги о йоге и публикации в журналах и практиковал ее. Для этого он уходил с ковриком в подсобку (в комнате в общежитии было слишком тесно) и делал это абсолютно голым. «Каждое упражнение я выполнял так тщательно, будто это и была самоцель», – вспоминал Курилов.
Прыжок в морскую бездну
План побега у океанолога созрел давно, но реальный выход нашелся только в 1974 году. Круизный теплоход «Советский Союз» следовал из Владивостока до экватора и обратно, не заходя в порты, поэтому виза не требовалась. Жена Курилова помогла купить ему дорогой по тем временам билет. Океанолог три дня готовился к прыжку в воду, он не ел, но посещал совместные приемы пищи на теплоходе, чтобы не вызвать подозрений. И вот 13 декабря Курилов спрыгнул с борта теплохода с высоты 12 метров. В море надел ласты, маску, взял трубку для дыхания и поплыл. Он не ожидал, что плыть придется так долго, но морские течения – штука непредсказуемая и восемнадцать километров до берега превратились в сто. Спустя трое суток, обессиленный, он выбрался на берег филиппинского острова Сиаргао. На родине его объявили предателем и приговорили заочно к 10 годам тюрьмы. Из Филиппин Курилов был депортирован в Канаду, канадские власти его приняли и дали гражданство.
После побега
В первое время в Канаде Курилов трудился разнорабочим в пиццерии, но довольно быстро устроился по специальности – в фирму, которая занималась морскими разработками. Во время командировки в Израиль он познакомился с местной жительницей Еленой Генделевой, женился на ней и переехал на Землю обетованную. Работал в Хайфском океанографическом институте. Курилов погиб в 1998 году во время водолазных работ на Тивериадском озере (христиане знают его по Библии как Галилейское море). Освобождая вместе с напарником от рыболовных сетей аппаратуру, установленную на дне, он запутался и израсходовал весь воздух. На воле вне железного занавеса, атмосферы ненависти и страха Курилов прожил двадцать лет, занимаясь любимым делом. Жалел ли он побеге? Конечно, нет.
/Анна Бокова.
ПОДДЕРЖИВАЙТЕ НАС НА podpiska, ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ sobesednikru