Сколько сейчас в России градусов по Фаренгейту?
Запреты в российской культуре ширятся. Впервые за все постсоветское время появился занимающийся книгами цензурный орган, а произведения российских и иностранных авторов продолжают пропадать с магазинных и библиотечных полок.
Исполосовали Пазолини
В день рождения Владимира Ленина, 22 апреля, крупнейшее российское издательство АСТ объявило об остановке продажи трех книг: «Наследие» Владимира Сорокина, «Дом на краю света» лауреата Пулитцеровской премии Майкла Каннингема и «Комната Джованни», написанная признанным классиком Джеймсом Болдуином, публиковавшимся еще в Советском Союзе. Всех авторов запретили за упоминания однополой любви.
Тут следует напомнить, что 21 февраля один из главных гееборцев, руководитель комитета Госдумы Александр Хинштейн писал, что «книгам Достоевского, Пруста, Платона, Цвейга, Мураками, Уайльда, как и всей остальной классике, – по нашим законам о борьбе с ЛГБТ*-пропагандой ничто не угрожает». В интернете тогда появился литературный черный список из 252 наименований, и «Мегамаркет» (принадлежащий Сберу маркетплейс) приостановил продажи произведений из перечня. Хинштейн комментировал новость в духе героя комедии Леонида Гайдая: список был, этого мы не отрицаем, но он самоликвидировался. Иными словами, стоп-лист обсуждали, но хода ему не дали.
Однако все три упомянутые книги были в этом черном списке. Как и запрещенные АСТ к продаже 23 апреля, во Всемирный день книги и авторских прав, «Маленькая жизнь» Ханьи Янагихары и «Песнь Ахилла» Мадлен Миллер. И изъятый «Эксмо» (входит в одну издательскую группу с АСТ) из магазинов 24 апреля, в Международный день солидарности молодежи, роман «Настоящая жизнь» Брендона Тейлора о темнокожем студенте-гее. Пресс-служба Эксмо-АСТ сообщила, что все книги направлены экспертному центру при Российском книжном союзе (РКС). В новый «Главлит» вошли представители Роскомнадзора, Литинститута имени Горького, РПЦ, Духовного управления мусульман, Федерации еврейских общин, Российского исторического и Военно-исторического обществ и Ассоциации юристов России.
– Экспертный комитет РКС, как мне кажется, парадоксальным образом играет в другие игры. РКС – это своеобразный профсоюз издателей, поэтому они будут пытаться подольше изучать и поменьше запрещать. Иначе лавинообразное снятие с продаж тысяч книг по требованию доносчиков и/или Следственного комитета принесет большие убытки издательствам, – поделился с «Собеседником» своим мнением основатель неподцензурного издательства Freedom Letters Георгий Урушадзе. – Но не думаю, что их деятельность по замедлению репрессивного катка принесет результаты. Страна катится под откос, и книжная отрасль вместе с ней.
Запреты на продажи – это не единственный способ цензуры. В недавно вышедшей, опять же в АСТ, биографии Роберто Карнеро итальянского режиссера Пьера Паоло Пазолини были вымараны строчки с рассказом о его сексуальных предпочтениях. Причем, как заявили в издательстве, сделано это было с разрешения иностранного правообладателя. «Благодаря наличию скрытых фрагментов зарождается перекличка исходного текста с современным контекстом», – заявили в АСТ, откровенно намекнув на цензуру.
Изъятое «Наследие»
Механизм борьбы с запрещенкой использовался точно такой же, как и в декабре 2023-го, когда АСТ отозвало у своих партнеров книги Дмитрия Быкова** и Бориса Акунина***, а в феврале 2024-го пополнило список Людмилой Улицкой**. В этом корреспондент «Собеседника» убедился, когда в дни запретов прошелся по книжным в центре Москвы – почти все попавшие под отмену культуры романы моментально испарились. Хотя другие произведения, как, например, «Норма» и «Метель» Сорокина, спокойно стоят на стеллажах.
– «Наследие»? – удивленно посмотрела на меня продавец в книжном, находящемся буквально у стен Кремля. – Так его же изъяли.
– Писали, что работники на местах могут утилизировать книги. Вдруг у вас что-то осталось и можно купить? – не унывал я.
– Нет, всё забрали, – вздохнула женщина. – Вот Янагихара осталась, но ее тоже изымут, учитывая, на какую тему эта авторица пишет. Может, в интернете или у букинистов получится найти.
Или в библиотеках. Как удалось узнать «Собеседнику» от сотрудницы одной из московских библиотек, приказа по Сорокину и Ко к ним не поступало.
– Книги, как в фашистской Германии при Гитлере, не сжигаем, до этого еще не дошли. Мы отвели специальное помещение и убрали всех иноагентов туда подальше от любопытных глаз, – рассказала библиотекарь. – Но если читатель спросит, то мы обязаны выдать.
Если в нахождение в библиотечной «черной комнате» Акунина***, Улицкой**, Быкова**, Андрея Макаревича** или Анны Берсеневой** само собой разумеется по нынешним временам, то «ссылка» туда же Галины Юзефович, Гузели Яхиной и Харуки Мураками вызывает удивление: полки книжных магазинов от их произведений ломятся. Видимо, отмене литературы есть еще куда двигаться.
Напильником по ирландцам
Возможность расширения круга запрещенки не отрицают и представители независимых книгоиздательств, которые наряду с монополистом попали под цензурный каток. В декабре 2023-го обыски прошли на складе издательства «Захаров», первым начавшего публиковать в конце 1990-х книги Акунина*** и отказавшегося изымать их из продажи. Перед новой итерацией запретов, 18 апреля, с осмотром помещения (больше походившим на обыск) силовики пришли к Василию Кузьмину, сооснователю кооператива «Напильник», выпускающего преимущественно исторические произведения анархической направленности. Издателя уложили на пол в наручниках и несколько часов обшаривали все полки с книгами. В итоге забрали 30 изданий – одним «Напильником» не ограничились, прихватили с собой тома, опубликованные в независимых издательствах «Радикальная теория и практика» и directo libera.
– Объективно ни одну из книг вносить в списки экстремистских материалов не за что, но их все равно отправили на «психолингвистическую экспертизу». Вот, например, забрали «Зеленую книгу ИРА» – интереснейший документ из истории Ирландской республиканской армии, но она может быть под запретом сугубо в Великобритании, при чем тут РФ? – вопрошает Василий Кузьмин. – Не очень понятно, чего от меня хотели в итоге, но легко предположить, что это первый прецедент давления на независимые издательства.
Однако в темном царстве запретов все же брезжит луч света.
– Со стороны кажется, что режим серьезно взялся за книжки. Запретили нескольких авторов, Акунина*** объявили террористом, изымают книги из библиотек. Но это глупо: сразу понятно, что авторы запрета до сих пор живут в доинтернетную эпоху и считают цензуру эффективным инструментом, – полагает Георгий Урушадзе. – А занимаются они на самом деле той самой пропагандой: книги стараниями запретителей становятся популярнее. Люди сегодня бросились читать биографию Пазолини и качать с торрентов его фильмы – прелесть же.
Спрос на маркетплейсах на запрещенных авторов вырос в апреле на 30–40%. Биография Пазолини разлеталась как горячие пирожки – книжный монополист сделал и художественный жест, и отличный пиар. Цензура же доказала лишь давно известную истину, что запретный плод сладок. Ну и стоило оно того?
/Никита Ларин.
* Власти РФ считают экстремистским движением и запрещают.
** Власти РФ считают иноагентом.
*** Власти РФ считают писателя террористом и иноагентом.
ПОДДЕРЖИВАЙТЕ НАС НА podpiska, ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ sobesednikru