Патриарх мировой дипломатии ушел на 101-м году жизни. До последних дней он оставался не только активным, но и одним из самых влиятельных политиков планеты. Каким он запомнился нашим соотечественникам, которые его знали?
«Покатай его, покажи Красную площадь»
– Меня выбрали в АН СССР в 1964-м и сделали членом президиума Сибирского отделения, – вспоминает академик Абел Аганбегян. – Я часто бывал в Москве и по делам нашего отделения, и еще мы с Госпланом разрабатывали разные модели развития региона, и мне, как члену президиума, для служебных целей полагалась служебная машина. Однажды захожу в отделение экономики академии, а руководитель просит меня взять «шефство» над каким-то американцем. Говорит: «Приехала делегация из США, наши люди разобрали всех экономистов, а один политолог остался неприкаянным, какой-то Киссинджер, говорят, он в Гарварде профессор. У тебя же есть право на служебную машину, покатай его, покажи Красную площадь, что ли, свози в Загорск (ныне Сергиев Посад. – Ред.)…»
Ну я и возил его пару дней, – продолжает Аганбегян. – За это время мы сблизились. Обменялись телефонами. Когда он приезжал в Россию, иногда мне звонил. А в 1974-м я впервые попал в США. Киссинджер тогда уже стал советником президента и был предельно занят. Но все-таки мы с ним встретились разок, пообедали. Потом, когда он вышел в отставку и создал консалтинговую фирму (консультировал политиков. – Ред.), а я стал чаще ездить на разные международные конференции, в том числе на мероприятия образованного в США Института исследований Восток – Запад, который содействовал связям научных работников обеих стран, мы общались более тесно. Это был конец перестройки, начало новой России. Мы разговаривали о путях сближения, построении новых отношений. Киссинджер интересовался выдающимися политиками России того времени – Борисом Ельциным, Егором Гайдаром… С ним было приятно и легко общаться. Очень умный человек, невероятно любознательный, обладающий потрясающей памятью.
«Его шутки нравились Брежневу и Громыко»
– Несколько лет я, как сотрудник МИД (переводчик и записывающий беседы), участвовал в советско-американских переговорах по разоружению, по европейским делам, Ближнему Востоку, – рассказывает дипломат, советник 1-го класса в отставке Андрей Вавилов, участник переговоров Леонида Брежнева с Ричардом Никсоном в 1970-е. – За мою карьеру Генри Киссинджер, наверное, самый яркий из помощников президента США по нацбезопасности. А потом он стал и госсекретарем. Ему всецело доверял и Никсон, и сменивший его президент Форд. Киссинджер был человеком острого ума, блестяще знал историю международных отношений. В спорах не использовал идеологию – такие тезисы вовсе были исключены из его бесед. Никогда не прибегал к оскорбительному тону. Для него главное было – реальное соотношение сил, экономических и особенно военных, ядерного оружия… Очень реалистичный политик. Вот один пример. До сих пор идут споры о том, нужен ли был секретный пакт Молотова – Риббентропа 1939-го по разделу Польши. Так вот, Киссинджер прямо говорил нашим, что Сталин был прав, заключив его: хотел, чтобы СССР смог подготовиться к войне, потому и заключил временный мир с Гитлером.
В 1973-м Киссинджер прилетел в Москву для подготовки очередного раунда переговоров по ограничению ядерных вооружений, и мы провели пять дней в резиденции в Завидово, – продолжает Вавилов. – Он тогда сам вел переговоры с Брежневым – и утром, и вечером. Лишь изредка докладывал Никсону. Главное, он понимал: у СССР есть заинтересованность в обеспечении собственной безопасности и наши интересы надо учитывать. Несмотря на сложность тематики, беседы с Киссинджером были непринужденные. К тому же он был человеком с юмором, много шутил. К слову, его шутки нравились и главе МИД Громыко, и Брежневу, у которого тоже было хорошее чувство юмора.
Так, в Завидово Брежнев пригласил его на охоту. Киссинджер согласился, хотя идея ему была явно не по душе, он не любитель охоты. Ему дали ружье, охотничью одежду… Он забавно во всем этом выглядел, будто «иностранный наблюдатель за охотой на русских кабанов». Вечером Киссинждер подшучивал над своим приключением, заявляя, что «один из кабанов сам умер от разрыва сердца, увидев такого незадачливого охотника».
Или вот еще случай. В 1975-м закладывались основы ОБСЕ, принимался Хельсинкский заключительный акт. В последние два дня общеевропейского совещания документ заблокировала Мальта. И ничего с премьером острова не могли сделать ни СССР, ни США. Мы тогда с Громыко летали на встречу с Киссинджером в Женеву, и оба министра рассуждали, как убедить премьера Мальты согласиться с текстом, который принимался только на основе консенсуса. Сидят думают, и вдруг Киссинджер говорит: «Может, организовать убийство?» Как раз тогда шло вы это знали? расследование в конгрессе США скандальных попыток политических убийств иностранных деятелей, в частности Фиделя Кастро. Иногда его шутки были резковатыми, но он умел разряжать обстановку.
Связка Лебедя с Хрущевым
– На выборах Бориса Ельцина в 1996-м конкуренцию ему составлял Александр Лебедь, – вспоминает профессор международных отношений Нина Хрущева, правнучка Никиты Хрущева.
– Генерал приехал в Америку, встречался с Джоном Мэтлоком (последний посол США в СССР), у которого я в то время работала научным ассистентом. А Киссинджер пригласил Лебедя выступить в Council on Foreign Relations (CFR) – престижное место в Нью-Йорке, где собирается политическая элита страны.
И вот мы втроем подходим к Киссинджеру, Мэтлок представляет: «Мой ассистент, внучка Хрущева…» Тут в разговор вдруг врывается профессор Стивен Коэн и спрашивает у Киссинджера, знает ли тот, кто я такая. Тот отвечает: внучка Хрущева… А Коэн его прерывает и говорит: «Нет, это моя жиличка». Я действительно некогда один семестр снимала у него квартиру в Принстоне, когда работала с Мэтлоком. Так он вошел в разговор. Киссинджер был не очень доволен, завел глаза к небу: «Стивен, я знаю: все люди, с которыми мы тут встречаемся, твои друзья».
- ВЫ ЭТО ЗНАЛИ?
- Проиграл пари послу СССР в США Анатолию Добрынину. Спорили о том, состоится ли встреча Брежнева и Никсона по разрядке – из-за событий во Вьетнаме. Киссинджер считал, что отложат, и проиграл ящик шампанского.
- Киссинджер и Путин встречались более 20 раз. Путин считал его большим профессионалом.
- Все политики уверяли: на слово Киссинджера можно было положиться.
- Киссинджер не придерживался диет, любил колбаски и венский штрудель, до последнего работал по 15 часов в сутки, в том числе ночами, не занимался спортом.
Но история на этом не закончилась, – продолжает Хрущева. – Киссинджер представил собравшимся Лебедя, а потом вдруг произнес: «У нас еще один гость, присутствие которого – важный знак, что холодная война закончилась». Я стала оглядываться – кто же это? А он и говорит: «Это Нина Хрущева». Неожиданно: ведь я всего лишь ассистент Мэтлока. Но в его протоколе завершения холодной войны уже был выстроен смысловой ряд – связка нового поколения (Лебедь) и представителей прошлых (внучка Хрущева).
На меня это произвело сильное впечатление, я никогда раньше не видела политика в действии. На примере со мной стало понятно, как он выстраивает отношения в большой политике.
/Записала Елена Скворцова.